1. Сетевое качество нового общества – это обозначение новой степени пластичности и мобильности социальных структур, их самоуправляемости. Сетевые структуры легко адаптируются под данности, поэтому управление этим обществом требует не управления сетями, а создания прочной конструкций, соразмерно которым уместятся и пробьют дороги сети. Казалось бы, здесь скорее завершается век политического и реализуется либеральная идея о государстве-стороже. Но это был бы преждевременный вывод. Где возникает слишком большая зыбкость и гибкость, появляется потребность в дополнительной прочности и в регулирования более высокого уровня комплексности.
2. По своему строению сеть противоположна иерархии. Если иерархический принцип требует разворачивания комплексности на все более низких уровнях организации, систематически возводя организующие простоту и единство на более высокие уровни, то сети чуждо само понятие уровней подчинения. Коммуникация в сети уравнивает коммуницирующих, и в этом ее колоссальная демократизирующая роль. Сеть имеет свойство демократизировать коммуникацию и объединять разные иерархические уровни единой коммуникационной плоскостью.
3. Трансформация поля политики в сеть политических коммуникаций не означает изменения политического порядка. Либеральные демократические институты, идеология которых разработана тогда же, когда и идеи саморегулирующегося рынка, не изжили себя с приходом сетевого общества, а расширяют свой ареал присутствия. Политические проблемы сопутствуют тем, кто пытается сопротивляться тенденциям развития коммуникативного политического сообщества. Авторитаризм, тормозя динамизм свободной политической коммуникации, вызывает расхождения с темпами развития коммуникации в экономической и культурной сфере, препятствует формированию саморегулирующегося общества.

1. Многочисленные мифы раскрывают благостную картину чаемой или воплощенной идиллии. Массовая культура показывает причудливую смесь покорности и фанатизма, доброты и злодейства, всепрощения и садизма. Скромная ткачиха выражает волю народа, а «совсем простой человек становится политиком. В той же мере современные политические партии в своих программах не только рисуют картину лучезарного обновления страны, но и непременно живописуют те кошмары, которые станут реальными, если будут приняты другие программы.
2. Социальная мифология как таковая, разумеется, опрощает миф, нередко использует его лишь как идеологический знак. Однако она все же аккумулирует жизненную энергию различных социальных групп. Миф, следовательно,  самозаконная и самодостаточная форма постижения мира. Все попытки окончательно заменить его аналитической мыслью, научным откровением обречены, ибо не соотносятся с человеческой природой. Миф архетипен, потому что отражает  глубинные аспекты человеческого бытия.
3. Человеческое сознание способно впасть в грех мифологизации. Но оно обладает даром критической оценки собственных идолов. Следовательно, рассуждение о мифе – это поиск очертаний данного духовного образования. Называя мифом какую-нибудь социальную идею, мы вовсе не освобождаем  себя от необходимости ее осмысления, от заложенных в ней ресурсов, от вычленения в ней реалистического, земного ядра. Тем более не можем предполагать, что сами изначально свободны от мифологизма.

1. Харизматическому лидеру приходится озвучивать свои цели, но при этом разыгрывать сюжеты, которые освящены далекой историей. Бессознательно он обращается к неисчерпаемой кладовой коллективного бессознательного, и выбирает из него знакомый сценарный материал. Описывая архетип социального героя, Ницше наделяет его обязательной драматургической оркестровкой. Властитель не просто является на историческую арену. У него есть предназначение, ему приходится пройти посвящение, создать некий идеальный образ и в конце концов уйти, но ведь не раствориться же. Герой является, проходит через горнило неприятностей, совершает деяния и в конце концов удаляется,  сохраняя непрерывность своего жизнеописания.
2. Сегодня в общественном сознании отчетливо проступает тоска по Герою. В истории культуры часто встречается мифологический сюжет – история героя. Речь идет о его рождении, богатырских подвигах, мудром правлении. Несмотря на  статичность, формулы равновесия занимают важное и особое положение в системе героического мифа, особенно в процедурах моделирования политического лидерства. Политический лидер активно заявляет о себе в период, когда равновесие уже утрачено. Основная масса аргументов политического лидера строится как обещание восстановить и достигнуть равновесия и стабильности. Равновесие и стабильность - центральная формула социально-политического проекта, который предполагается политическим лидером.
3. Мифопорождающее сознание моделирует смежную деперсонализацию героического пространства угрозой воцарения "ложного" героя. Мифопорождающее сознание способно воспринимать в явном виде имперсональное. Поэтому процесс возвращения к безличному и статичному равновесию воспринимается как угроза воцарения "неистинного" героя, "незаконного" претендента. Процесс деперсонализации воспринимается как "неправильная", "ложная" персонализация. Вследствие этого возможно возникновение нескольких эпизодов с "самозванцами", последовательно оспаривающих право на лидерство.

1. Предвыборная борьба постепенно начинает набирать обороты. Полемика между претендентами становится все более яростной. О политическом противнике то и дело говорят нелестные слова и даже намекают на его психическую неадекватность. Разумеется, можно отнести все эти эскапады к политической некорректности. И все же одно дело – полемист метнул в оппонента сок из стакана, другое – когда потащил женщину за волосы и третье, если обозначил в почетном списке человека, подозреваемого в убийстве.
2. Своеобразной классикой политической патопсихологии стали психологические экспертизы Гитлера и Сталина, осуществленные в работе «Анатомия человеческаой деструктивности». Американский исследователь трактует жизнь и  деятельность Гитлера как н осителя некрофильской ориентации. Он подчеркивает, что для установления диагноза «некрофильская личность» недостаточно обнаружения одной или двух черт характера. Может случиться, что определенное поведение, которое напоминает симптоматику некрофилии, обусловлено не личностными чертами, а традициями или обычаями конкретной культурной среды.
3. Проблема, с которой пришлось столкнуться отечественным психоаналитикам, была связана с тем, что в политике участвуют не реальные люди, а их имиджи.  Понятие «имидж» (синонимичное «персонификации», но более обобщенное, включающее не только естественные  свойства личности, но и специально выработанные, созданные) связано как с внешним обликом, так и с внутренним содержанием человека, его психологическим типом, черты которого отвечают запросам  времени и общества.

1. Любые варианты дальнейшей истории России политтехнологи оценивают как чрезвычайную ситуацию. Одни публицисты оценивают экспромты президента как гениальные политические ходы. Они уверены, что все идет по плану. Однако,  приходя в восторг от хитроумных политических интриг, эти авторы неожиданно для самих себя погружаются в состояние отчаяния. Если В.В. Путин, уходя,  в то же время остается, то возникает угроза невероятного риска. Никаких пределов для экспансии власти в России не существует даже на уровне теоретической мысли. При любых  комбинациях ныне действующий президент вынужден взять на себя всю полноту вменяемости за дальнейшее развитие событий в стране.
2. Анализировать мотив к власти сложно, поскольку он порождается конкретным временем. Разные обстоятельства побуждают к борьбе за власть. Это может  быть стремление доминировать над людьми, распоряжаться их судьбами. В других случаях потребность во власти диктуется тягой к свободе, желанием  отвергнуть тирана или авторитарного лидера, не дать ему развернуться в полную силу. Нередко исторический вызов заставляет того или иного человека взять на себя ответственность за ход событий. Мотив власти может диктоваться потребностью в достижении, в уважении, в одобрении, в безопасности.  Разумеется, в реальной истории нет такой чистоты жанра. Различные импульсы возникают одновременно и в прихотливых сочетаниях.
3. Последние социальные реформы, проводимые в нашей стране, как известно, предварялись телевизионными показами счастливых пенсионеров, радостно подсчитывающих денежные потоки взамен утраченных льгот. Демонстрации протеста обездоленных слоев населения «перекрывались» картинами мудрых и законопослушных граждан, выкрикивающих пропутинские лозунги. И политтехнологам казалось, что они сумели запутать общественное мнение, представить общественные события под углом зрения законности различных мнений, бытующих в обществе. Но если говорить по существу, эти организационные усилия можно расценить с позиции здравого смысла как политический цинизм, оруэлловский приемчик.

1. Украина внесла весомый  вклад в раскол восточноевропейского геополитического пространства, сыграв роль «пятой колонны» Запада. На Украине успешно применяются антироссийские геополитические технологии, направленные на разрушение многомерного коммуникационного пространства Восточной Европы. В конфессиональном пространстве стратегическая геополитическая цель - окончательно расколоть православную цивилизацию - в значительной степени достигнута. В военно-политическом пространстве стратегической целью является недопущение военного союза с Россией, что успешно реализуется проамериканским украинским президентом-националистом.
2. Истоки кризиса украинской государственности очевидны. Цивилизационный разлом, проходящий через территорию Украины, делает невозможным консолидацию общества на одной из культурно-исторических традиций - западноевропейской или пророссийской. Отсутствует политическое движение, способное консолидировать украинское общество и установить конструктивный диалог между частями страны. Попытки совместить несовместимое - построить национальное государство на принципах украинского фундаментализма (панукраинизма)  и интегрироваться в Европу, где приоритет отдается политической нации с правами конкретного человека, привели к глубокому кризису украинской государственности  и могут закончиться полной «балканизацией» Украины.
3. Кризис украинской государственности можно было избежать, если бы самостийная власть опиралась на граждан страны, а не на внешние центры силы в Кремле, Белом Доме или Брюсселе. Дальнейшие сценарии могут быть следующими. «Захват» националистами территории Украины  посредством изменения Основного Закона или сохранение за президентом полномочий  назначать местных руководителей администраций. Тогда можно будет осуществлять курс на вступление в НАТО с помощью административного   ресурса. Основой второго сценария может стать сговор между националистами и регионалами, которые возглавят коалиционное правительство в обмен на гарантии поддержки президента на второй строк  электоратом восточных и южных регионов страны.

1. Победа проамериканского Виктора Ющенко, вместо вполне возможной победы прорусского, по крайней мере, на тот момент, Виктора Януковича, нанесла существенный урон национально-государственным интересам России. Она укрепила антероссийские силы в Украине, морально и политически укрепила идею «незалежности». И в нормальных странах, при наличии ответственной национальной элиты, в этих условиях проводят «разбор полетов», выясняют природу и причины произошедшего провала, соответственно меняют кадровую политику и т.д. Но у нас этого не произошло.
2. До самых последних президентских выборов на Украине было трудно, по крайней мере, нам, в Москве, увидеть и понять настроения массового украинского избирателя. Трудно было понять, что важнее для среднего украинца — экономические выгоды от победы пророссийского Януковича или национальные амбиции, на которых сыграл Запад и команда Ющенко. Действительно, могло сложиться впечатление, что средний украинец устал уже от своей мало что дающей ему лично «незалежности», что украинская крестьянская рассчетливость на этот раз одержит верх над стремлением создать свое независимое украинское государство.
3. Реальная угроза украинизации толкает русскоязычное население Украины в сторону России. Но это не означает, что оно стремится воссоединиться с Россией. Отнюдь нет. Русскоязычное население Украины хочет создать с помощью России второе, параллельное, на этот раз русско-украинское государство. Возможность превращения современной Украины во вторую Россию резко возрастает в случае объявления русского языка вторым государственным языком на Украине. Правда, российские политики до сих пор не понимают, какую угрозу для них составляет превращение Украины во второе, неизбежно конкурентное, русско-украинское государство.

Сокращенная стенограмма основных докладов (с полной стенограммой семинара вы можете ознакомиться здесь...)

Сессия 1. Изменения в международной системе и их последствия для Европы
Сессия 2. Противоракетная оборона, Российские предложения по кооперации и Европейская безопасность
Сессия 3. Европейский Союз и Россия: геополитические противники или партнеры при разрешении конфликтов

«К августу 1989г. развитие этнополитического кризиса в Азербайджане достигло той остроты, которая уже не позволяла руководству республики не считаться с Народным Фронтом как влиятельной политической силой, возглавляющей массовое движение в защиту территориальной целостности республики. На этом фоне антиармянские настроения и мотивы массового движения все больше использовались лидерами НФА в качестве средства давления на республиканскую власть».
«Массовые демонстрации, митинги, забастовки, организуемые Народным Фронтом,  радикально изменили обстановку в республике, обозначили дальнейшее углубление этнополитического кризиса, когда растущий напор "низов" и неуверенное, нервозное политическое поведение "верхов" все больше усиливали опасность возникновения неконтролируемых ситуаций в регионах республики и особенно в ее столице».

Фукуяма Фрэнсис. Сильное государство. Управление и мировой порядок в XXI веке. М., 2007, тираж  3000 экз., 220 с.

1. По мнению Фукуямы, наиболее важными темами при обсуждении проблемы государства являются: государство и политическая власть; соотношение социально-экономической и государственно-политической сфер; государство и формы организации гегемонии; государство и социально-политический консенсус; государства и нации; государство и мировой порядок. Понятное дело, что прежде всего американского социолога интересует  современное государство, которое имеет огромную армию, мощные налоговые органы, централизованную бюрократию, которая осуществляет верховные полномочия на огромной территории. Становление этих государств с их способностью сохранять  порядок, безопасность, законность и права собственности обеспечило возможность возникновения современного экономического мира.
2. Современный мир предлагает весьма заманчивую перспективу, комбинируя материальное процветание рыночных экономик с политической и культурной свободой либеральных демократий. На этом пути многие страны не только не развивались, но даже регрессировали. Возможно, институты и ценности либерального Запада вообще не являются универсальными, а  представляют только результат культурных особенностей центральной части Северной Европы. Можно утверждать, что политические споры прошлого века касались проблемы государства, его силы и влияния государства. ХХ столетие прошло через войну, революцию, депрессию и снова войну, то либеральный мировой порядок разрушался и самое либеральное государство было замещено  повсюду в большей части мира на гораздо более высокоцентрализованное и активное.
3. Наша цивилизация такова, что она отлучает человека от духовной стороны бытия. Человек нашей цивилизации не имеет возможности проникнуть в неизвестность – в мир духа. Фундаментальное расщепление в личности шизофреника  - это расщепление агрессивных влечений и эроса. Рождается парадокс - именно шизоид в своем сознании отождествляется со своими духовными чувствами. Здесь рождается возможность радикальной критики современного цивилизационного культурпроекта. Такое понимание культуры дает импульс для поиска альтернативных форм жизни человечества на путях «здорового общества». Диагноз государственности, анализ ее форм и трансформаций, интересны современной России, которая  вновь тоскует о порядке и борьбе с хаосом.