Читатель этого номера будет, несомненно, знать о войне в Южной Осетии больше, чем знаем мы о ней сегодня. Сейчас же, когда я пишу эти заметки, все внимание сосредоточилось на проблеме быстрейшего вывода российских войск с территории Грузии, а в более широком контексте - на реализации подписанного всеми сторонами договора.
Военный конфликт завязал еще один непростой узел мировой политики, а мир реально перестает быть однополярным, считают многие политологи. И с этим нельзя не согласиться. Но такой вывод требует и более основательного осмысления возникшей ситуации, не преувеличивая, но и не преуменьшая ее сложности. Пока же, при динамично развивающейся обстановке, явно недостаточно объективной информации.
В номере публикуется статья Андрея Суздальцева «Российско-грузинский кризис (январь-август 2008г.), дающая, на мой взгляд, достаточно полное представление о том, как складывались отношения между нашими странами в предшествующие конфликту месяцы и как развивался кризис, приведший к военному столкновению.
Я же остановлюсь лишь на некоторых вопросах, возникших при первичном анализе ситуации.
1. Война, несомненно, стала катализатором процессов, уже давно латентно протекавших в мировой политике – усиления конфронтационного потенциала между Россией и Западом, тактики постепенного выдавливания России с постсоветского пространства. Можно предположить, что вследствие этой войны на Кавказе данные тенденции приобретут дополнительный импульс.
2. Очевидно, что США явно не ожидали столь быстрой реакции России и полного провала военной операции Саакашвили, своего « «стратегического» союзника. И даже при таком исходе команда Буша пытается – и не без успеха – выставить Россию агрессором. Но среди большинства стран Западной Европы призывы Вашингтона к полной изоляции России не нашли понимания, они получили безоговорочную поддержку разве только со стороны Польши и прибалтийских стран. На этом фоне никак нельзя рассматривать как рядовое событие визит в Москву премьера Турции Эрдогана. Как видим, и у давнего союзника США, члена НАТО, достаточно поводов для недовольства политикой США и на юге Кавказе, и в регионе Большого Ближнего Востока.
3. Операция России по принуждению к миру стала поводом для США и их восточноевропейских сподвижников интенсифицировать процедуру вступления Грузии и Украины в НАТО. Во всяком случае, их шансы уже в декабре получить вожделенное приглашение в блок возросли. Все это вынуждает Россию корректировать линию поведения в отношениях с альянсом в целом. Первым предупредительным «звонком» с нашей стороны явилось решение Минобороны России прервать все контакты с НАТО по военной линии. Надо полагать, продуманы и дальнейшие шаги в этом направлении.
4. Война в Южной Осетии заставляет пересмотреть и российскую политику союзничества и развития отношений с постсоветскими странами. Уже не первый год эксперты говорят о негативных тенденциях в СНГ. Сделала ли Россия все возможное для укрепления Содружества? Боюсь, что нет. Сейчас очевидно, что мы имели дело не просто с политическими заявлениями и митинговыми декларациями со стороны руководителей ряда стран Содружества, а с продуманной и выработанной системой мер – явно не на пустом месте появились утверждения наших военных о том, что в боевых расчетах грузинских сил ПВО принимали участие спецы из стран СНГ.
5. Для самого грузинского лидера предпринятая им авантюра явилась ощутимым ударом по его авторитету как среди сограждан, так и западного общественного мнения.. Но личная судьба Саакашвили – вопрос все же второстепенный, и его решать грузинскому народу. Буш и его команда, связанные обязательствами с грузинским лидером, стараются изо всех сил защитить его, даже вопреки элементарной логике. Но для следующего президента США поле для маневра и принятия политических решений расширяется.
Самое печальное, что в результате авантюры Саакашвили на долгие годы подорваны нормальные отношения между Россией и Грузией, между нашими народами.
6. Стержнем дальнейшего развития событий и основным камнем преткновения в диалоге Россия – Запад, как и ожидалось, стал вопрос о территориальной целостности Грузии. Хотя, как признал посол США в России, «решение должно также учитывать принцип самоопределения наций». Но как совместить эти два противоположных принципа, а главное – как объединить на добровольной основе Грузию, Абхазию и Южную Осетию в одно государство после пролитой крови и против желания абсолютного большинства населения самопровозглашенных республик – на этот вопрос у США и их союзников по НАТО внятного ответа не было.
Как представляется, они рассматривали два варианта решения проблемы: либо продолжение военной авантюры (на этот раз с открытой вооруженной поддержкой Грузии), либо оправдавший себя в Косово сравнительно мирный путь: введение в эти республики взамен российских миротворцев международных полицейских сил, навязывание непризнанным республикам временный протекторат ООН (ЕС) с последующей передачей этих автономий под власть Тбилиси…
Российские власти в течение более полутора десятков лет не шли на признание независимости самопровозглашенных республик, хотя поводов для этого, особенно после Косово, было более чем достаточно. Агрессивные действия Грузии коренным образом изменили ситуацию.
У России, по большому счету, выбора уже не оставалось - поддерживать или не поддерживать волеизъявление двух народов.
И узел был разрублен.
25 августа Совет Федерации и Госдума РФ на внеочередных заседаниях приняли единогласно обращение к президенту РФ, в котором предложили признать независимость Южной Осетии и Абхазии.
26 августа Дмитрий Медведев подписал указы о признании РФ независимости Южной Осетии и независимости Абхазии.

     Вагиф Гусейнов